Когда староста с моей помощью выбрался из воды, я произнес:

— Завтра тяжелый день. Мне бы хотелось добраться до форта, что возвели Багряные как можно скорее.

— Я… — начал было старик.

— Твое присутствие не обязательно, — опередил я его. — Достаточно отправить со мной смышленого проводника, который и дорогу покажет и живущих там людей успокоит.

После ухода Багряных их форт начали обживать так называемые вольные добытчики. Те же местные крестьяне и охотники, только пожелавшие сменить прежнюю спокойную сферу деятельности на более рискованную. Сбиваясь в ватаги, они прочесывали фронтир в поисках теневых ресурсов.

Помимо того, что смертность среди этих ребят была очень высокой, так еще и промысел они себе выбрали нелегальный. Поэтому появление нашего отряда возле форта будет воспринято вольниками как угроза. Им терять нечего, скорее всего, сбегут или могут, если припрет, оказать сопротивление.

Против нас у них шансов нет. Только вот их смерти мне не нужны. Наоборот, у меня к ним будет деловое предложение. В общем, все это я и объяснил Якобу.

— Ну так что? — спросил я. — Есть у тебя такой человек?

— Есть, ваше сиятельство, как же не быть, — кивнул старик. — Томаш с вами мог бы пойти. Он в мое отсутствие всегда за деревней приглядывает… Только вот мнится мне, что не справится он с этой задачей. Так и так мне идти придется. Я большинство из тех вольников еще голозадыми мальчуганами помню. Меня должны послушать.

— Вот и договорились, — произнес я, и мы двинулись в сторону деревни.

Откровенно говоря, только на Якоба и был расчет. Просто хотел посмотреть и послушать, как он себя в этой ситуации поведет и что говорить будет.

Уходя, краем глаза я заметил крупную тень, мелькнувшую под водой шагах в десяти от того места, где мы стояли. Не ошибся я. Старый водник. Видать, давно в этом крае живет. Наверняка неисчерпаемый кладезь полезной информации.

Ничего, поговорим еще. Истинного тоже найдем. Никуда они не денутся.

Путь от деревни, где мы пробыли сутки, до предгорья, где находился форт, занял четверо суток. С каждым днем приближения к фронтиру напряжение в моем отряде нарастало. Одаренные ощущали близость Барьера. Этой смертоносной иномирной аномалии, накрывшей собой огромную часть материка.

Особенно возбудилась льюнари. Селину словно подменили. Всегда спокойная и рассудительная, теперь она постоянно была как на иголках. Вечно непоседливая Игния не узнавала «сестру».

Толком объяснить, что именно с ней происходит, льюнари тоже не могла. Постоянно твердила о том, что со стороны Тени ощущается сильное магическое давление, словно вот-вот что-то должно было произойти.

Золотой паразит тоже заворочался, но как-то лениво и без особого желания. Он был сыт. Вчера я снова скормил ему несколько черных сгустков.

Наконец, в полдень четвертого дня мы, обогнув очередной густо поросший деревьями холм, спустились в предгорье.

— Боги… — негромко произнес пересохшим горлом Лео.

Взгляд моего оруженосца, который впервые находился на фронтире, был устремлен в сторону виднеющегося вдали высоченного горного хребта, частично поглощенного в некоторых местах исполинских размеров черной тучей, тянувшейся по всему горизонту и закрывающей небо над горами. Словно угольно-черная завеса, отсекавшая этот мир от иного.

На короткое мгновение я ощутил себя мелким муравьем, который ползет туда, где заканчивается весь мир и начинается вечное ничто… А может, это были эмоции льюнари, которая находилась внутри фургона в нескольких шагах от меня.

Именно от нее спустя несколько мгновений пришло предупреждение об опасности.

Я легонько придавил пятками бока Шторма, давая ему сигнал ускориться, и направил его в сторону фургона с первородными. Надо было узнать у Селины, о ком это она сейчас предупреждала. Добраться до фургона я не успел.

Толчок… Земля вздрогнула. Пока несильно, но Шторм и остальные лошади в отряде это хорошо ощутили. Послышалось испуганное ржание и злые выкрики людей.

Шторм слегка попятился, но быстро успокоился. Давая мне понять, что не в его характере пугаться каких-то мелких подземных толчков.

— Что это было? — взволнованно спросил кто-то сзади.

Ответить ему никто не успел. Второй толчок нагнал нас спустя каких-то два десятка шагов. В этот раз мы уже были готовы, но тряхнуло сильнее.

Затем толчки участились. Земля задрожала. Послышался гул, который перекрывал испуганное ржание лошадей.

Я взглянул на каменистый холм слева, на вершине которого качались длинные деревья, словно корабельные мачты во время качки, и громко скомандовал:

— Все вправо! Подальше от холма!

Сзади нашей колоны слышались похожие приказы. Видимо, не одному мне пришла в голову такая же мысль.

Всадники и фургоны съехали с дороги и начали быстро удаляться от холма. Как раз вовремя. Тело холма пересекла рваная трещина, и из ее зева вниз, прямо на дорогу посыпались первые булыжники. Промедли мы немного, и эта каменная лавина уничтожила бы половину отряда.

Отъехав подальше от холма, мы остановились. Несколько фургонов продолжали нестись дальше. Не все лошади справились с испугом. Сейчас их нагоняли скакавшие с двух сторон всадники.

Вот они смогли остановить первую повозку, затем вторую… Всё. Готово. Я видел, как возницы спрыгивали с фургонов и бросались к лошадям, чтобы успокоить их.

Тем временем ко мне подскакал шевалье Дюваль. На его раскрасневшемся лице я увидел тревогу, но вместе с тем в глазах скакали искорки охотничьего азарта.

— Это прилив! — сообщил он и указал в сторону Теневого перевала.

Все, кто его услышал, повернули головы в указанную сторону. И действительно. Черная вуаль, частично укрывавшая горный хребет, пришла в движение. Барьер начал приближаться. А это значит, что Костяной грот накроет Тенью…

Золотой паразит внутри моей энергосистемы снова заворочался, словно потревоженный после спячки зверь. Вместе с ним я ощутил испуг и панику. Это уже льюнари. Надо ее успокоить. Иначе она так и будет меня отвлекать.

— Сюда он не доберется, — уверенно добавил шевалье Дюваль. — Когда закончится землетрясение, можем продолжать путь. До форта рукой подать.

Я кивнул Дювалю и, повернувшись к Сигурду, который неотступно следовал за мной, произнес:

— Так и поступим. Ждем, а потом — в форт.

Сигурд слегка поклонился и, развернув своего коня, поехал раздавать приказы. А я направил Шторма к моему фургону. Оказавшись рядом, я перебрался внутрь и спросил в темноту:

— Что случилось?

Из-за шторки, отделявшей спальный угол от небольшой кухоньки, высунулась бледное личико льюнари. В ее глазах стояли слезы. Спустя мгновение показалась и взволнованная физиономия Игнии.

Подземные толчки ослабли, но фургон все еще потряхивало. Пришлось вцепиться обеими руками за борт.

— Это… — промямлила Селина. — Это…

Страх первородной все еще ощущался, но, кажется, она постепенно приходила в себя.

— Ты почувствовала прилив? — спросил я, уже догадавшись, что произошло с первородной.

— Да, — ответила она. — Это было очень жутко… Не живое и не мертвое… Бездушное и всепоглощающее…

Льюнари выскочила из-за шторки и, подскочив ко мне, крепко вцепилась в мою ногу.

Я успокаивающе погладил ее по голове и спросил:

— Ты слышала, что сказал Дюваль?

— Да, — ответила она. — Он прав. Барьер сюда не доберется. Я чувствую, как он уже останавливается… Прости… Я не…

— Ты ни в чем не виновата, — остановил я ее. — Ты даже не представляешь, насколько я рад твоему новому навыку. Теперь прилив не застанет нас врасплох. Если снова почувствуешь что-то — сразу же сообщай мне.

— Пусто! — сообщил поджарый вервольф, командовавший пятеркой оборотней-разведчиков, которые прибыли только что из форта. — Судя по запахам, люди ушли примерно неделю назад. Следы ведут на северо-запад.

Я обернулся, и наши с Якобом взгляды встретились.